 Ни для кого не секрет, что политика способна в значительной мере влиять на историческую науку, и причины для этого вполне очевидны. Некоторые лингвистические явления также подвергаются влиянию политических перемен. Ниже - один из примеров.
Вскоре после распада Югославии и появлении в мире трех новых языков у обособившихся республик, ставших государствами, на просторах бывшей Югославии, а также за ее пределами, появился анекдот. Анекдот гласит, что вследствие распада Югославии сербскохорватский язык распался на несколько языков: сербский, хорватский, боснийский, «црнский» и «горский» (от «Црна Гора» - так по-сербски именуется Черногория, это не два отдельных региона, а двусоставное название одной страны). Данная шутка демонстрирует ироничное отношение авторов к процессу расчленения одного языка, который будет дробиться на столько частей, на сколько раздробится бывшее некогда единым государство. И действительно – за анекдотом стоит достаточно сложная лингвистическая дилемма: стоит ли считать государственные языки новорожденных республик полноценными отдельными языками, или же, несмотря на политические перемены, их незначительные различия по-прежнему остаются диалектическими особенностями? Однако в данном случае лингвистика находится в тени политики, что в значительной мере затрудняет получение объективного ответа на данный вопрос.
|
